Основные исторические вехи в развитии контурной пластики

Введение имплантатов, увеличивающих объём небольших по размеру гипотрофических участков кожи и соединительной ткани, называется контурным моделированием (контурной пластикой). Эту методику применяют для сглаживания морщин, складок, втянутых рубцов, дефектов губ при опущении уголков рта и различных деформациях после хирургических операций на лице.

В настоящее время существует несколько десятков наполнителей различного происхождения, используемых для контурной пластики.

Итак, для чего же, собственно, была придумана и развивалась контурная инъекционная пластика? Почему она получила большое распространение и одобрительную оценку даже самых взыскательных и требовательных пациентов? Показанием к применению метода контурной пластики с использованием микроимплантатов являются любые нарушения макрорельефа кожи: морщины, складки, атрофические рубцы, послеоперационные и посттравматические депрессии кожных покровов, а также необходимость коррекции губ (увеличение объёма, изменение формы, устранение возрастной депрессии), скул, подбородка и спинки носа.

Впервые попытки вернуть коже уходящую полноту жизни были предприняты в XIX веке доктором Нойбером. Для этого он использовал собственный жир пациентов, который брал из тех мест, где его было слишком много, и вводил в «увядающие» участки лица. Первым, кто использовал аллопластический (то есть чужеродный) материал для контурной пластики дефектов мягких тканей, по всей видимости, был немецкий доктор Герсуни. В 1902 году он сообщил об успешной инъекции парафина в мошонку для замещения ранее удалённого яичка. Однако для кожи парафин оказался менее удачным, чем человеческий жир, так как вокруг него образовывались фиброзные капсулы, которые нередко заметно деформировали лица пациентов. Но начало было положено — поиск идеального материала для увеличения объёма мягких тканей начался. И, если в течение нескольких последующих десятилетий эти исследования велись в основном в области реконструктивной хирургии, то начиная с 70-х годов прошлого века, контурное моделирование стало широко использоваться в косметологии.

В 1940 году появился силиконовый гель, который также стали пробовать на роль наполнителя. Однако в 1992 году он был запрещён в США и многих странах Европы. Сейчас защитники силикона считают, что он был сметён волной собственной же популярности — его стали применять люди, не имеющие медицинского образования, которые к тому же нередко использовали низкокачественный силикон, разбавленный минеральным маслом, или вводили слишком большие объёмы силикона в кожу, что оборачивалось частыми осложнениями.

В последние десятилетия новые наполнители сыпались как из рога изобилия. В 70-е годы был создан наполнитель на основе бычьего коллагена. В 80-е годы стали появляться материалы, которые стимулировали синтез нового коллагена в коже. С развитием липосакции в конце 70-х годов снова начали применять собственный жир пациентов. Таким образом, врачи одновременно убивали двух зайцев — убирали избытки жира в области бёдер и живота и «наполняли» им лицо, восполняя зоны липодистрофии.

В 80-е годы была разработана технология выделения коллагена из жировой ткани, удалённой во время липосакции, что позволило использовать в качестве наполнителя собственный коллаген пациента. А в 1995 году был впервые представлен наполнитель на основе гиалуроновой кислоты — вещества, из которого главным образом состоит гелеобразная прослойка кожи, придающая ей упругость. По мере развития пластической хирургии и косметологии, внедрения разнообразных инноваций и совершенствования технологий были достигнуты вполне очевидные успехи в вопросах омоложения лица и воссоздания более гармоничных соотношений различных его частей. Но именно на этом фоне и пациенты, и врачи стали все больше обращать внимание на локальные изменения, которым раньше уделяли гораздо меньше внимания. Речь прежде всего идёт о глубоких носогубных складках (плохо устраняющихся даже при глубоких композитных ритидектомиях), вертикальных межбровных морщинах, радиальных морщинах в латеральных орбитальных областях («гусиные лапки»), инволюционных или конституциональных изменениях губ. Кроме того, мощным побудительным стимулом для развития инъекционной контурной пластики были и остаются рубцовые деформации различного генеза.

Если, предположим, вдруг запретить инъекционные методы коррекции вышеперечисленных изменений, то единственным способом их исправления остались бы травматичные операции, действительно широко применяемые вплоть до недавнего времени. Причём, если лазерная шлифовка для коррекции мелкоморщинистого типа кожного увядания является современным методом выбора, удачно дополняющим инъекционные способы, то такие хирургические операции, как подвыворот губ для увеличения их объёма или трансплантация гомо- или аутоматериала для исправлений возрастного или посттравматического дефицита мягких тканей, выглядят весьма архаично.

Все применяемые препараты для инъекционной коррекции объединены одним простым и логичным принципом — обеспечить дополнительный объём в местах его дефицита. Иными словами, эти препараты являются своеобразными наполнителями (или, как их модно называть, филерами; от англ. to fill — наполнять), которые одинаково успешно могут выравнивать кожную поверхность как линейно (в случае морщин), так и объёмно (в случае липоатрофии щёк или атрофичных рубцов).